София Киевская

      А ещё я знаю в Киеве место, где царит тишина. Здесь можно услышать, как говорит с тобой на языке истории сама вечность. И что самое удивительное – место это в центре столицы.
      Неторопливо поднимаешься от Крещатика вверх между узкими домиками с потемневшими от возраста стенами. Это не тот Киев, выставленный на показ перед туристами – нарядный, с красочными фасадами и тщательно отреставрированной и выбеленной лепниной, по вечерам утопающий в неоновых огнях.

      Здесь он другой. Здесь ты слышишь каждый свой шаг, даже когда рядом толпятся сотни людей. Софийская площадь. Место, где когда-то давно киевляне чествовали Богдана Хмельницкого за победу над поляками, место, где проводились многочисленные веча и митинги, место, где всего несколько лет назад стояли палатки революционеров-майдановцев, дымила полевая кухня, и люди встречали каждое утро с надеждой увидеть закат солнца.
      Напротив святой Софии Киевской возвышается Михайловский Златоверхий собор – святое место всех украинских борцов за Свободу.

      Рядом с ним – памятник княгине Ольге, святым Кириллу и Мефодию. Говорят, в советские времена на этом месте во время строительных работ были найдены останки каких-то зданий, но почему-то было решено в лучших традициях оккупационной власти, все «закатать в бетон».
      Направляешься дальше. Памятник Хмельницкому. Позеленевший от времени бронзовый памятник, без которого просто не представляешь себе ни Киева, ни Украины.

      А дальше перед тобой стоит величественное видение, словно сотканное из волокон тумана и солнечного света – Святая София. Нежно-голубые тона и изысканная ослепительно белая лепнина. Проходишь под аркой, и кажется само сердце начинает биться тише, чтобы ненароком не потревожить тишину тысячелетий.
      Колокольня, построенная на средства великого сына Украины, гетмана и мецената Ивана Мазепы.

      Из старых оригинальных колоколов остался только один. Его так и называют – Мазепа – в честь гетмана. Колокола огромные, и звонят теперь они редко – вибрации могут навредить самому храму. Он и так в прошлом испытал немало потерь и разрушений. Было все: и пожар, и землетрясение, и сами люди не раз вредили ему не хуже стихии. Однако проходит все, а София стоит.

      Славится София своими фресками, изображающими как княжескую семью, причем, как считают ученые, не Ярослава Мудрого, а Владимира Святославича! – так и простые бытовые сцены. В частности, на одной из стен можно увидеть «гудцов» и «скоморохов» – носителей светской музыкальной традиции. Интересно, ведь церковь не считала их носителями сакрального, святого, скорее, даже наоборот. По средневековым традициям их признавали прямыми наследниками языческого культа, следовательно, здесь есть уникальное явление в мировой культуре. И это при том, что инструментальная музыка в православии сама по себе считалась греховной.
      Выполнение фресок требовало от художника большого сосредоточения и скорости выполнения. Поскольку писали их по сырой штукатурке, художник должен был закончить работу до её высыхания. Фрески чрезвычайно долговечны, прочны и не мыслимы вне здания, где они выполнены.

      Вызывают огромный интерес и софиевские граффити, которые на протяжении веков оставляли на стенах простые люди. Они верили, что написанное на стенах святого храма должно сбыться. Есть также записи с датами, одна из них касается даты смерти Ярослава Мудрого. Утверждают, что она соответствует дате, засвидетельствованной в летописях.
      Ярослав Мудрый также стремился найти покой в ​​стенах этого храма. Тут до сих пор хранится его резной мраморный саркофаг. Еще в начале ХХ в. там покоились тела великого князя и его жены Ингигерды, дочери шведского короля Улофа Шетконунга.

      А самое большое чудо Софии Киевской – золотофонные мозаики. Древний канон изображения богини, который встречается еще на вышитых рушниках и писанках – с поднятыми вверх руками. Издавна украинцы такое изображение называли Берегиней, или же просто Богиней. Греки – Орантой, что означает "та, что молится". Киевляне верят, что святая Оранта киевская – их защитница, а потому, пока будет существовать она, будет стоять сам Киев. Изображение построено с учетом некоторых оптических иллюзий: тому, кто заходит в храм, кажется, что Оранта, возвышающаяся над алтарем, делает шаг к нему. Тому, кто стоит перед алтарем, кажется, что она сидит на незримом троне. А если смотреть на неё со второго этажа храма, оттуда, где были когда-то места для молитвенного уединения князя, его семьи и ближайшего окружения – Оранта стоит и смотрит в глаза. Есть особенность и в выкладке золотой смальты – за счет того, что кусочки положены под разными углами, независимо от направления света золотой фон сверкает всегда.

      Алтарь Софии Киевской – стройный и изящный, щедро украшенный драгоценными металлами. Но для меня лично ценность его не в серебре-злате. Тут, у этого алтаря, по-другому думается и дышится. Здесь чувствую присутствие тысяч простых тружеников, мещан, бояр и князей. Я дышу с ними одним воздухом. Стою на той же земле. В моих жилах струится та же кровь. Он – живая история моего народа.